Ключ к победе большевиков заключался в том, что они к 1917 г. оказались наиболее организованной и целеустремленной партией, нацеленной на взятие власти, и между февралем и октябрем максимально использовали шанс, данный и историческим процессом (в том числе урбанизацией), и конкретной ситуацией. Их политическая организация оказалась тем инструментом, который обеспечил тоталитарное структурирование уже распавшегося общества. Их маргинальная идеология оказалась наиболее адекватной социальной маргинализированной почве. Большевизм явился тем единственным катализатором, который обеспечил процесс воссоздания сильного государства из образовавшейся к 1917-1918 гг. и доминировавшей маргинальной среды.

Большевизм не оставался неизменным ни до, ни после октябрьского переворота. До революции 1917 г. шла постоянная его трансформация прагматического плана, то есть отход от идейных марксистских истоков, подчинение "фундаментальной" концепции конкретным задачам борьбы за власть в российских условиях. "Высокие" теоретические цели подчинялись практическим зигзагам в политике, стратегия - тактике политического выживания в стране, неимоверно далекой по своим социальным характеристикам от условий, которые классическая марксистская доктрина рассматривала как благоприятные для своего практического воплощения. Все было подчинено именно захвату власти. Но реализация этой цели означала глубокую трансформацию большевизма, сохранявшего марксистскую оболочку, но утратившего ее "дух".

Советская, большевистская Россия наследовала объективно стоявшие перед страной государственные задачи царской империи. Но почему именно большевизм оказался во главе страны и решал их своими методами? Ответ пытаются искать в ситуационных факторах (социальный хаос 1917 г., политическая несостоятельность других, либеральных и демократических партий, тактическая изощренность лидеров большевиков, и т.п.). Все это так. Однако данных объяснений недостаточно. Ведь не случайно большевики смогли "поступиться принципами", принять многие чуждые себе, но популярные в массах лозунги, а потом неоднократно "примеряться к массе", следуя за ее настроениями и требованиями и меняя "политическую линию". Страна была маргинализирована фундаментальными общественными сдвигами, главным из которых являлась урбанизация, а также ситуационными факторами. Но ведь большевики как леворадикальная партия и являлись политической организацией маргиналов.

Здесь стоит отметить, что если все крестьянские войны (то есть массовые движения) начинались на маргинализированных окраинах, а судьба их решалась в стабильном центре, то все три русские революции начинались в центральных городах (маргинализированных как фундаментальными, так и ситуационными процессами), а судьба их решалась на периферии (относительно стабильной в 1905-1907 гг. и особенно подвергшейся ситуационной маргинализации в 1917-1920 гг.). Победу большевизму обеспечило в конечном счете смыкание городского центра и сельских окраин.

Таким образом, урбанизация создала социальную почву для революции, для леворадикальных движений, в том числе и прежде всего большевизма. Урбанизация создала основу для захвата большевиками власти, так как захват этот произошел прежде всего в столицах и в крупных промышленных центрах, откуда уже и происходило распространение советской власти.

Естественно, что далеко не одна урбанизация породила большевизм и иные радикальные течения, и уж тем более не она привела большевиков к власти. Но именно урбанизация создала социальную возможность, а в известной ситуации и предопределила возникновение тоталитаризма в России.

Для демократии в 1917-1918 гг. не было реальной исторической почвы. Как бы ни уповали отдельные политические течения на Учредительное собрание, это была иллюзия. В огромной распадавшейся многонациональной империи, разоренной войной, а главное - с 18% городского населения, половина из которого может считаться городским очень условно, с разлагавшимся крестьянским бытом, устоями, сознанием, - то есть в предельно маргинализированной стране, о победе демократии не могло быть и речи.

Какую роль урбанизация играла в дальнейшем? Начавшаяся с 1918 г. и продолжавшаяся вплоть до окончания гражданской войны частичная дезурбанизация сужала социальную базу власти и беспокоила лидеров большевизма. Не только Кронштадт и антоновщина, не только экономическая разруха побудили начать НЭП, но и катастрофическая для большевиков депролетаризация страны и "размывание городов".

НЭП восстановил экономику, восстановил и город. В период НЭПа в целом можно говорить о снижении уровня маргинальности в обществе за счет усереднения крестьянства, восстановления сельского хозяйства. Свертывание НЭПа вызвало к жизни иные процессы. Коллективизация поставила всю деревню в маргинальное положение. Одновременно продолжались развитие и рост городов за счет перелива избытка сельского населения. Если к 1926 г. была почти восстановлена численность и удельный вес городского населения, то к 1939 г. произошло удвоение численности горожан, составивших уже треть всех жителей. Темпы были фантастические. В результате произошло окрестьянивание города, то есть мощнейший процесс маргинализации - радикального укрепления и расширения социальной базы тоталитаризма. Колхозным крестьянством было легче управлять и манипулировать, но главной опорой тоталитаризма стали новые горожане, оказавшиеся в маргинальной ситуации, но вместе с тем повысившие с переездом в город свой социальный статус. К тому же в 1930-е гг. действовали уже принципиально иные механизмы урбанизации, нежели в середине 1920-х гг.